Я не хотела будить подругу. Пришлось лечь в постель, стараясь не производить лишнего шума. Долго вертевшись в кровати, вспоминала детали прошедшего дня, потом забылась сном, будто провалилась в бездонную пропасть.

Мне снился лес, сочно-зеленый, раскидистый, с высокими лиственными деревьями и мягким кустарником. Я шла по еле заметной тропке, ноги путались в корнях, вязли в ворохе прошлогодних листьев. Я знала, что нужно спешить, чтобы догнать кого-то неведомого впереди, но крайне важного. То ли я потерялась в этом лесу, то ли хотела ему что-то передать, но идти нужно было быстро, а я не могла, не успевала.

И вдруг мою талию обхватили сзади чьи-то сильные руки, властно и в то же время осторожно прижимая к твердой груди. Я попыталась вырваться, сказала, что мне нужно идти вперед, но голос прошептал в ухо:

– Ш-ш-ш-ш, тихо, милая, тебе никуда не нужно.

И тут, в объятиях, мне стало хорошо и спокойно. Я оглянулась и увидела, что по правую руку журчит ручеек, а слева возвышаются серые отвесные скалы, у подножья которых зеленеет приветливая полянка, уютная и солнечная.

Между тем обнимающий меня мужчина потянул в сторону полянки. Я не знала, кто он, но почувствовала, что важна ему, поэтому последовала за ним, не сопротивляясь. Мы встали посреди травяного островка, солнечные лучи били мне прямо в глаза, я не могла рассмотреть стоящего напротив меня человека. Но этого и не требовалось. Он держал меня за талию одной рукой, а второй нежно поглаживал затылок, приближая лицо все ближе к его губам. И внезапно мне самой ужасно захотелось дотронуться до него. Плевать на все внутренние запреты, на то, что не знаю, кто передо мной. Мне было ужасно хорошо, я нежилась под теплыми лучами солнца, трава приятно щекотала лодыжки, и я сама потянулась за поцелуем.

Его губы были теплыми и податливыми. Он крепче прижал меня к себе, позволяя мне вести, а потом поцеловал сам, открытыми губами, проникая языком ко мне в рот, исследуя и подчиняя. Я вся заныла во сне, требуя большего, прижимаясь к нему всем телом. Его теплое дыхание щекотало нос, мне захотелось дотронуться до его тела, я залезла рукой под рубашку, пробралась вверх по спине, то гладя то, царапая его.

Он вздрогнул и опустился ниже, целуя в шею, провел языком по чувствительному уголку за ушком так, что я вздрогнула и еще требовательней прижала его к себе.

Я почти догадалась, кто он. Его имя уже перекатывалось во рту, отчего я наполнилась щемящей радостью. Предвкушение узнавания было слаще самого узнавания, я отдалась ласке, позволяя его рукам спускаться вниз по спине.

Солнце зашло за облако, перестало слепить глаза, и я увидела, что мужчиной, который страстно целовал меня, которого я обвила вьюнком и хотела до дрожи в коленях был…

Максим.

Я проснулась в замечательном настроении, бодрой и отдохнувшей. В косых утренних лучах солнца плясали пылинки. Занавески шевелились от сквозняка, но мне было тепло под одеялом. Аня любила спать с приоткрытым окном даже зимой, она говорила, что у нее эта привычка с детства. Она не могла заснуть без свежего воздуха, боялась задохнуться. Я была не против. Вообще старалась по мелочам не спорить и не отстаивать свою правоту. То, что у нас в комнате по ночам холодно, ничего страшного. Зато Ане спится спокойно.

Мои уши горели от ночного сна. Вот бы Максим не узнал, какие фантазии бродят в моей голове! Значит ли это, что он начал мне нравиться?

Я прислушалась к себе. Нет, мысли о Максиме не вызывают ни тягучей тоски в груди, ни усиленного сердцебиения, ни желания немедленно броситься ему на шею. Вспоминался его вдумчивый взгляд и нескладная фигура и то, как он жует губу, задумавшись. Наверное, просто вчерашний стресс и благодарность за его заступничество навеяли мысли о поцелуях. Во снах все перепутывается, не стоит относиться к ним серьезно.

Аня уже возилась на кухне.

– С добрым утром! Ну как, добралась вчера до дня рождения?

Она приготовила для меня тарелку и выложила горячую глазунью. На столе уже дымилась чашка некрепкого кофе с молоком.

– Ой, Ань, ты не знаешь, что вчера было!

Я помогла подруге нарезать салат – это всегда было моей обязанностью, из-под моей руки выходили аккуратные кубики овощей одинаковых размеров. За работой я рассказала подруге все события прошедшего вечера. Аня внимательно слушала и воинственно ахнула, когда я рассказала о появлении Стаса и его выходке.

– Я тебе ничего не хотела говорить, все-таки это твое дело, с кем встречаться, но мне Стас никогда не нравился! – наконец победным тоном заявила она.

– Что вы все на него накинулись?

– Что значит – все? – сразу насторожилась Аня.

– И ты, и Максим… Да, у Стаса есть недостатки, он вчера вел себя как последняя сволочь, но его можно понять. Все-таки я бы тоже обиделась, если бы узнала, что он пошел на вечеринку без меня.

– Маш, ну что ты его оправдываешь, а?

Вот уж действительно, я пострадавшая сторона и почему-то встаю на защиту Стаса. Мы встречались два с половиной месяца, я успела его узнать и понять. У нас было немало хороших вечеров, Стас мог быть нежным и внимательным, мне было так хорошо и уютно у него дома.

А потом, как вживую, перед глазами встало перекошенное от злости лицо Стаса и то, с каким удовольствием он процедил сквозь зубы ругательство в мой адрес на виду у всех. Сожаление мигом улетучилось.

Часы уже показывали полвосьмого. Мы бросили грязную посуду в раковину, вымоем уже вечером, и в спешке принялись собираться в университет.

Я быстро пробежала вниз по ступенькам, с размаху отворила дверь подъезда и быстрым шагом направилась на учебу.

– Маша! – окликнул меня голос Стаса.

Что он тут делает? Что хочет от меня? Аня дольше меня собиралась, поэтому я выскочила первой, но теперь мне совсем не хотелось встречать его в одиночку.

Я обернулась. Стас догонял меня размашистым шагом, выставив впереди себя, как оружие, огромный букет красных роз. Стас не признавал других цветов.

Он выглядел помятым, несчастным, с тенью щетины на впалых щеках. Его глаза лихорадочно блестели.

– Это тебе, – сказал он и протянул цветы.

– Спасибо, не надо.

Я попятилась на несколько шагов. Мне мучительно хотелось повернуться к нему спиной и убежать прочь.

– Маша, прости меня. Не знаю, что на меня нашло. Когда я увидел тебя в комнате, сидящую между двух парней, у меня в глазах потемнело.

– Стас, я вообще не понимаю, как у тебя хватает наглости меня в чем-то упрекать. Между нами все кончено, я не хочу тебя видеть.

– Да-да, ты права, я ужасно поступил. Умоляю, выслушай меня.

И тут, посреди улицы, на виду у прохожих, Стас вдруг упал на колени, протягивая букет перед собой и глядя на меня умоляющими глазами.

– Машенька, этого никогда не повторится. Я вел себя как дурак…

– Что ты делаешь? Очнись!

Я потянула его за рукав куртки обратно в подъезд. Опять сцена на глазах у всего честного народа!

Оказавшись в полумраке подъезда, Стас взял мою окоченевшую ладонь и прижал к своим губам.

– Дай мне еще один шанс, – прошептал он.

Мне опять стало его безумно жалко. Вот такой у него характер, взрывной и непримиримый, я ведь это знала с самого начала.

– Ты совсем меня не любишь? Даже самую капельку?

Конечно, я к нему привязалась. Да, я мечтала о другом, но Стас был рядом, я всегда чувствовала его восхищение. Он очень гордился мной, старался радовать, как мог.

– Что тебе от меня нужно? Зачем ты пришел сегодня? Поругались – разошлись, жизнь продолжается. Ты ведь сам сказал с самого начала, что у тебя тоже нет ко мне особых чувств…

– Я соврал, – хмуро пробормотал Стас. – Ты мне понравилась с первого свидания на пару с Шоном и твоей смешной подругой Яной. Только я не слепой, видел, что ты ко мне равнодушна. Вот и не хотел тебя спугнуть. Маш, я безумно люблю тебя, когда увидел рядом с Максимом, то голову потерял от ревности, веришь?

Проблема в том, что я верила. Мне было невероятно жалко Стаса, наверное, поэтому не получалось рассердиться на него по-настоящему. Поэтому я защищала его перед Аней. Я понимала, что в отношениях между нами есть грань – Стас меня любил, а я его нет.